здесь и здесь
а так же в продолжение темы, затронутой в публикации Николаева Андрея Юрьевича предлагаю моему читателю взгляд художника.
«Напиши мне картину о праве, да что б в золотой оправе»
В одном провинциальном городе жил художник. Писал он картины на заказ и просто так, портреты, пейзажи, город и прохожих, в непогоду и в солнечный день. Тем и зарабатывал себе на жизнь.
Поступил к нему как-то заказ от местного судьи:
«Нарисуй мне «право», — говорит судья, — «такую картину, что бы украсила она наш местный суд и что бы право на ней было видно всем. Оплату труда твоего гаранирую и разумеется сразу как напишешь – приноси».
Мастер уточнил, что за картина это должна быть и в каком стиле.
«Ну право там должно быть видно, понимаешь? Вот как нарисуешь, так и будет, не переживай, я оплачу» — подбодрил его судья.
Мастер не стал далее перечить и занимать судью от важных дел своими расспросами и пошёл приступать к работе.
Спустя три дня приносит мастер свой труд. Показывает судье и комментирует:
«Вот, Ваша честь, на картине здание нашего городского суда, фасад, деревья вокруг, словом, всем понятно, что так наши горожане представляют себе право, как Вы просили, Ваша честь».
Судья взглянул и говорит:
«Да, красиво написано наше здание, похоже и даже красивее, чем в реальности. Но уважаемый мастер, это не право, это лишь здание, где вершится правосудие в нашем городе. Здание это всем нам известно и большего на нём не видно. А я просил, что бы право было видно на картине, а не здание, понимаешь? Но труд есть труд, вот, оплата тебе, как договаривались, десять серебряных. Попробуй ещё раз и приходи.»
Спустя теперь неделю приносит мастер свою картину прямо в суд, в кабинет судьи: большую картину тащит. При виде художника с большим холстом, почти во весь рост, обрадывался судья, выскакиавет в коридор и с нетерпением начинает рассматривать картину:
«Да-а-а, красота-а-а, похож, похож, и мантия, и кресло… а взгляд, какой… Ну ты ма-а-астер… Но это же всего лишь мой портрет, где же тут право? Как же я у нас в суде вывешу свой портрет… не ловко, как то, я ведь всего слуга народа, помогаю ему в поиске права… это народ в праве главное лицо, а я так, помагаю...» — понизив свой тон поскромничал судья и продолжил:
«… ты понимаешь мастер, на картине нужно право, не здание, не один человек какой-то, право это же как бы мы все… понимаешь?.. Ну так и быть, вывешу дома, жене понравится, вот оплата тебе за мой портрет пятнадцать серебрянных, постарайся и уж на этот раз у тебя точно получится».
Спустя две недели приносит мастер на суд своё длинное, закрытое материей полотно и показывает его судье:
«Вот, Ваша честь, панорама. Здесь всё наше право в действии: и здание наше, и народ вот, Вас окружил, а Вы, Ваша честь, народу, что-то важное вещаете. Вот городовой на улице, следит за порядком… А вон там, во дворе суда ведут осуждённого..., право в исполнении, так сказать. А здесь вот,… сюда глянте, по аллее держит свой путь в наш парламент законодатель, узнаёте? Тут вот, в уголке, маленький совсем такой, видите,… это я на протов здания, рисую Ваш заказ… Ну тот, что первый со зданием, помните...?»
«Да-а-а, ну ты мастер постарался. Такого полотна в нашем городе ещё не было нигде, ни в управе, ни в парламенте, ни в купеческих палатах… Как увидят все, так и обомлеют. Но где же здесь право? Это же мы все, наш город, улица и вход в здание суда, народ наш… может кто спину свою даже узнает… Это наша повседневность… ну может разве что кроме погоды такой солнечной, как здесь, на картине… А права то тут нет, где оно, мастер?»
После этих слов у художника более не было никаких вопросов к судье и он понял, что далее так продолжаться не может и нужно точно знать, что рисовать. Но судья, прочитав разочарование в глазах мастера поддержал его:
«Мастер, ты можешь рисовать всё и у тебя так хорошо получается, что я даже не понимаю, как ты не можешь нарисовать право. Это же понятно каждому жителю нашего города, который к нам приходит, это и мне понятно и тебе, но тебе лишь нужно это изобразить, ну, ты же можешь».
Понимая разочарование художника, судья, теперь уже обнимая растроганного своей неудачей мастера, попытался его успокоить и добавил:
«За панораму тебе отдельная плата, вот, тут тридцать серебряных, тебе на долго хватит, приходи как только право будет у тебя на холсте и оплачу тебе вдвойне».
Прошла неделя, прошёл месяц, но к судье художник так и не приходил. Уж было начал судья беспокоится не откажется ли мастер от такой работы, после всех попыток изобразить такой сложный и простой заказ.
И вдруг слышит как-то судья шум на лестнице. Не иначе мебель перетаскивают, выходит, смотрит, а там работники в четвером картину большую несут. Вся она в материю завёрнута, а сквозь материю золотая рамка на уголках просматривается. За рабочими с картной, медленно но уверенно идёт художник.
Тут уж судья от радости аж вскрикнул: «Мастер, мастер, ну наконец то, я уж весь распереживался, не забыли ли вы о моём заказе!!!».
Работники удалились и таинственная картина ещё вся завёрнутая в белую материю оказалась перед судьёй. Он тут же начал разматывать и освобождать её от материи, что бы посмотреть. Но мастер остановил его и говорит:
«Ваша честь, я так долго работал над этой картиной и она так стала мне дорога, что я немогу взять с Вас никакой платы, а хотел бы передать Вам её в дар, но с одним условием».
«Да, да, конечно, говори, мастер, чего хочешь за этот шедевр, я ведь знаю, как великолепны все твои полотна» — дрожащим голосом торопливо выпалил судья.
Мастер продолжил:
«Я бы хотел, Ваша честь, что бы Вы сами взглянули на мой труд и лишь тогда, когда я уже буду дома, например сегодня вечером или завтра днём… и уж не взыщите, если Вам не понравится, большего написать по Вашему заказу мне уже нечего. А комментарий к моей картине я описал как смог, он там, в конверте».
Попрощавшись с мастером, недожидаясь, пока стихнут его шаги по лестнице и хлопнет большая дверь храма правосудия, судья пристуил к разматыванию подаренного ему шедевра.
Как только материя окончательно освободила картину, жадный и ищущий взгляд судьи начал бегать по всему полотну, но тут же остановился не его середине.
Недоумение и испуг, в сочетании с растерянностью и детской беспомощьностью можно было прочитать на лице судьи, когда он замер перед полотном и белая материя выпала из его ослабших от бессилия объяснить происходящее рук.
Как бы убеждая себя в том, что он увидел, судья медленно и полушепотом произнёс:
«… это же просто огромный, чистый, белый холст».
Придя в себя, судья потянулся к конверту, что торчал в углу пустого подаренного ему холста, что бы прочесть, что этим хотел сказать мастер и не перепутал ли он то, что хотел принести судье. Комментарий был краток и понятен:
«Ваша честь, перед Вами не пустой холст, к которому ещё не прикоснулась моя рука.
На этой картине – моё право, каким оно всегда предстаёт передо мной, когда я приступаю к выполнению любого заказа и перед написанием любой картины.
На этой картине так же и Ваше право, принимать все решения, которые выносятся Вами в суде.
На этой картине права всех, кто приходит к Вам за помощью в поисках своего и чужого права.
Видите, Ваша честь, на этой картине Ваше право, моё право и право всех, кто смотрит на этой картину».
С тех пор при входе в здание суда, перед взором каждого открывается позолоченная рамка, в которой находился чистый холст, не запачканный никаким цветом, никакой краской и никаким сюжетом.
Под этой картиной, на золотой табличке надпись: «Ваше право».
_____________________________________
Примечание о правообладании: Данная публикация является авторским материалом Vitaliy Haupt и его интеллектуальной собственностью. Любое использование этого материала согласно положениям и нормам немецкого авторского права (UrhG) и российского права возможно только в рамках правовых отношений между автором и пользователем и только в их интересах. Любая другая указанная законом UrhG обработка возможна только с согласия автора. При согласии автора использование подразумевает обязательную ссылку на автора, указание даты авторства и источник. Любое коммерческое использование без согласия автора является нарушением авторских прав и преследуется санкциями UrhG и других норм государства по месту неправомерного использования.
__________________________________________________________